4. ПО ГЛИНЯНЫМ ГОЛУБЯМ

В апреле 1966 года на Московском стрельбище Всеармейского военно-охотничьего общества проходили международные соревнования стендовиков. Развевались флаги СССР, Румынии и ГДР.

Мой первый день соревнований был неудачным - поразил лишь 85 мишеней из 100. И врач нашей команды, поставив диагноз - "перетренированность", отстранил меня от последующих выступлений. Так я оказался в роли зрителя.

Огорченный неудачей, я вначале следил, кто больше разбил тарелочек. Но потом стал присматриваться к тому, как их бьют. Мое внимание привлек светловолосый неторопливый в движениях румын среднего роста. У него был своеобразный, лишь ему присущий стиль: быстрая стрельба при какой-то странной, неповторимой изготовке. Со стороны интересно было наблюдать, как он, словно медвежонок, топчется на месте и, поднимая ружье, еще даже не приставив приклада к плечу, командует:

- Дать!

Из траншеи вылетает тарелочка. И он, будто не целясь, словно играючи, нажимает на спусковой крючок. Летящая мишень мгновенно превращается в темное облачко пыли. А стрелок перезаряжает ружье и тотчас:

- Дать!

Мне приходилось встречаться с этим стрелком и раньше. Помнится, в Лиссабоне на первенстве Европы 1965 года в перерыве между сериями чемпионка мира Валентина Герасина сидела в павильоне с румынскими стрелками. Один из них - Энаке - зубрил русские слова.

- Валентина, как твое маленькое имя? - обратился он к Герасиной.

- Валя, - сказала девушка, улыбнулась и тоже спросила: - А твое?

- Диди,- смущенно ответил Энаке.

Мы с ним познакомились. И он рассказал о себе, о своей спортивной карьере.

Диди начал стрелять с 1957 года. В охотничьем коллективе, который организовал его отец, он был самым удачливым стрелком. Никто не мог похвастаться такими трофеями, как он. У него было легкое австралийское ружье 12-го калибра "Зигот".

В конце 1957 года отец уговорил Диди принять участие в соревнованиях на стенде, и совершенно неожиданно юноша занял первое место с результатом 73 из 100.

На следующий год он получил от общества ружье "Меркель" 12-го калибра и на традиционных соревнованиях румынских и венгерских стрелков в Будапеште поразил 290 из 300 тарелочек. Успех заставил его задуматься: "Стрелять ли, чтобы хорошо охотиться, или же попытать счастья в спорте?"

Стенд, на который пришел тренироваться Диди, в районе Тунарь - рядом со стрельбищем пулевиков. Здесь Энаке и познакомился со знаменитым Иосифом Сырбу - пистолетчиком, олимпийским чемпионом.

Сырбу стал помогать Диди.

- Дорогой Диди, ты зря столько внимания уделяешь положению ружья, стойке, патронам. Ты позаботься о том, чтобы стать бойцом.

И Энаке иначе взглянул на стрельбу. Понял: надо учиться находить свое.

Четыре раза подряд Энаке завоевывает титул чемпиона Румынии, двадцать семь раз поражает на соревнованиях 100 из 100. А однажды - на чемпионате Румынии - бьет 300 тарелочек из 300.

Это единственный в мире человек, которому удалось достичь такого.

Любуясь неповторимой, своеобразной изготовкой румынского спортсмена, его быстрой и меткой стрельбой, я невольно сравнивал его с другими стендовиками.

Известен, например, француз Мишель Прево. На состязаниях весь в напряжении. Ружье жмет так, словно хочет выжать из него сок. Движения порывистые, резкие.

- Хороший глаз, но стойка неудачная, - помнится, сказал наблюдавший за ним вместе со мной Сергей Калинин. - Когда стреляет Прево, испытываешь какое-то особое ощущение страха. Просто боишься, что он вот-вот промахнется.

А вот об Энаке Сергей сказал так:

- Отличная техника, высокое мастерство.

Но вернусь к соревнованиям. Диди в последней серии отстрелялся великолепно. Вечером я подошел к нему и спросил, когда он сможет уделить мне время, чтобы поговорить о системе его тренировок.

- Э, Зименко, такой разговор будет дорого стоить, - лукаво улыбнулся Энаке.

- Ну что же. Я готов!

- А ты веришь, что моя система может быть полезна тебе? Да и другим?

Я ответил, что убежден в этом: ведь он единственный человек в мире, поразивший 300 мишеней из 300.

- Как повторить твой результат? Что для этого нужно?

По-русски Энаке понимал почти все, у себя на родине охотно переводил советским стрелкам, но отвечать на мои вопросы ему было трудновато. "Не знаю, как сказать". Отлучившись на минутку, я побежал к себе в номер, где у меня была припасена коробка конфет для переводчицы, и наша дальнейшая беседа уже протекала с ее помощью.

- Многие стрелки не концентрируют внимания на вылете тарелочки, а затем с опозданием резко бросают ружье вдогонку за улетающей мишенью.

- А как лучше всего держать ружье? Выше бруствера, на уровне его или ниже?

- Держать ствол очень высоко не рекомендую, - ответил Диди, - При таком положении необходима мгновенная реакция. А ведь, как правило, на второй день coревнований уже дает себя знать усталость и реакция далеко не та, что в первый день. Линия прицеливания должна проходить лишь чуть выше бруствера.

- А как лучше располагать центр тяжести тела?

- Я предпочитаю перенести его на левую ногу. Одновременно поднимаю пятку правой ноги и опираюсь на ее носок. Правая нога должна быть свободной от напряжения.

Слова Энаке заставили меня призадуматься. Для меткого выстрела по свободно движущейся цели стендовику надо выполнить целый ряд действий, причем одновременных. Это изготовка, прицеливание, подача команды, определение направления полета мишени, плавная наводка на нее и многое другое. Причем каждый элемент имеет свои особенности. Например, изготовка должна быть такой, чтобы спортсмен не чувствовал себя скованно, его движения были легкими и экономичными.

Расположение ступней должно обеспечивать свободные повороты туловища влево. И, самое главное, стрелку надо сохранять равновесие при выстреле в любую сторону.

Как же выработать наиболее выгодные и эффективные приемы? Конечно, тут свое слово должна сказать наука. Она широко и смело вторгается во все сферы жизни людей, в том числе и в спорт. Механика, физика, химия, математика, медицина - верные и надежные советчики спортсмена и тренера. И, естественно, помогают постичь секреты механизмов живой природы, где все взаимосвязано, имеет общие законы.

Так, например, наблюдая за легкоатлетами, я часто задаю себе один и тот же вопрос: почему у стартовой черты спринтеры опускаются на одно колено, упираясь руками в землю?

Судья взмахивает флажком:

- Внимание!

Бегуны приподнимаются и замирают в ожидании следующего сигнала.

- Марш!

Оказывается, на коротких дистанциях - 60, 100, 200, 400 метров - бег надо начинать именно из этого, а не из какого-либо другого положения. Но кто, когда и зачем установил это правило? Необходима ли такая поза? Чем она вызвана? Только ли тем, что спортсмен может сильно оттолкнуться и сразу набрать скорость?

История спорта рассказывает, что первым такое положение на стартовой черте занял на студенческих соревнованиях Соединенных Штатов Америки 1887 года никому не известный спортсмен Чарльз Шерилл.

Судья возмутился:

- Встаньте!

Его поддержали возмущенные зрители. Еще бы! Всегда спортсмены начинали бег стоя, а тут - чуть ли не на четвереньки стал.

Ободренный судья повторил свое требование:

- Встаньте как следует!

Но положение спринтера на стартовой черте в правилах того времени не оговаривалось. Шерилл остался в избранном им положении.

Старт отложили. В спор вступил тренер Шерилла. Он сумел уговорить судью. В конце концов, тот разрешил бегуну стартовать как ему хочется.

Вначале Шериллу не повезло. Начав бег, он споткнулся. Но каково же было удивление зрителей, когда он все же первым пришел к финишу!

- Случайность, - решили и судьи, и соперники, и болельщики.

Однако на следующих соревнованиях Шерилл вновь одержал победу. И тогда ему начали подражать.

Но вот что любопытно: ни сам Шерилл, ни его тренер Мэрфи не придумали этот диковинный по тем временам способ старта. Просто они добросовестно скопировали его... у животных.

Путешествуя по Австралии, Шерилл и его тренер обратили внимание на то, как прыгает кенгуру. Перед прыжком это животное пригибается к земле, а затем быстро выбрасывает тело вперед. Получается долгий и стремительный прыжок. Такой старт позволяет выиграть несколько мгновений, а на коротких дистанциях каждое из них дорого. Так кенгуру научил спринтеров стартовать.

Подобных явлений в окружающей нас природе довольно много. Тот же низкий старт можно было заметить не выезжая в Австралию. Для этого достаточно приглядеться к кошке, охотящейся за воробьями. Но беда наша в том, что мы часто проходим мимо таких явлений, совершенно не замечая их.

Мы радуемся прыжку спортсмена, превышающему по высоте его собственный рост. И совершенно не замечаем, что столь невзрачная на вид и неуклюжая лягушка прыгает в одиннадцать раз выше собственного роста. Чемпионом же по прыжкам считается блоха. Она прыгает в шестьдесят раз выше самой себя. Это значит, что человек, обладай он такими способностями, прыгнул бы на высоту более 100 метров, то есть выше двадцатиэтажного дома.

Ученые, работающие в области спорта, внимательно присматриваются к "чемпионам" животного мира, изучают их. Этим занимается сравнительно молодая наука - бионика. Думается, ее исследования помогут и нам, спортсменам-стендовикам. А пока мы, в общем-то, почти вслепую пытаемся найти в природе что-то подходящее и для нас. Ведь стрелку из охотничьего ружья очень важно найти такое положение тела, при котором он смог бы быстро среагировать на появление мишени, прицелиться и метко поразить ее.

Мне неоднократно приходилось наблюдать за стрельбой американца Джона Бека. Для большей устойчивости и противодействия отдаче в момент выстрела он стремится подать корпус немного вперед. Тяжесть тела и ружья распределяются на обе ноги, но левая несет большую нагрузку. В движениях Бека ощущается напряженность. А нужна ли она?

Замечено, например, что при значительном смещении центра тяжести тела у некоторых стрелкой появляется вредная привычка подаваться в направлении выстрела. Спортсмен как бы падает. Плавность поводки и прицеливания нарушается. Ружье при выстреле "клюет". Это приводит к ошибкам и неизбежным промахам. И зачастую во время наиболее трудных соревнований. Именно так случалось у Джона Бека. После осечки, не ощутив отдачи, он подавался вперед, ему приходилось делать несколько непроизвольных шагов, чтобы не упасть. А это, конечно, выбивает из колеи.

Какую изготовку считать наиболее удачной? На мой взгляд, она хорошо отработана у олимпийского чемпиона I960 года, чемпиона мира и Европы Иона Думитреску. Он располагал ступни так, как будто стоял на месте, а потом сделал шаг вперед левой ногой, перенес всю тяжесть тела на нее, а правой хотел сделать еще шаг, оторвал пятку от земли, чуть наклонил туловище. И тут его остановили. Получилось, что стрелок остался в естественной позе, как при ходьбе.

При этом у Думитреску ноги немного согнуты в коленях, что помогает поддерживать равновесие во время стрельбы и обеспечивает свободу движений.

Немало своих особенностей в различных элементах техники стрельбы имеют и другие известные стрелки. И это помогает им добиваться успехов на соревнованиях.

Замечено, например, что для стендовиков США, Венесуэлы, Швеции в момент изготовки к стрельбе характерны сильно согнутые в коленях ноги. И когда наблюдаешь за ними, невольно обращаешь внимание на неестественность положения спортсменов, излишнюю скованность.

А вот изготовка итальянца Эннио Маттарелли отличается удивительной непринужденностью. У него свой, только ему присущий укороченный шаг. Он свободно выходит на стрелковое место и сразу командует: - Дать!

Короткая поводка стволами вслед за мишенью - и раздается выстрел. Мишень, как правило, превращается в облачко пыли.

Конечно, естественность Маттарелли, легкость в движениях не случайны. Он выбрал позу, наиболее присущую человеку, наиболее приемлемую и привычную для его опорно-мышечного аппарата. Эти движения тела человек повторяет ежедневно по многу раз. И потому так легки и естественны движения стрелка. С точки зрения бионики эта фаза укороченного шага Маттарелли, пожалуй, наиболее рациональна.

Однажды мне довелось наблюдать за непроизвольным единоборством, если можно так выразиться, различных стоек спортсменов в момент изготовки и стрельбы.

Момент перестрелки. Ее выиграет итальянец Маттарелли (№ 19), который и станет чемпионом Европы

На первенстве Европы 1964 года случилось так, что после первой стрельбы Маттарелли, Лейбингер и Прево набрали по 190 из 200. Судьи назначили перестрелку. Начали серией из 25 выстрелов.

Итальянец Маттарелли вышел своим обычным легким шагом и начал стрельбу, как всегда. Его результат был высоким - 24 из 25.

Француз Прево держится иначе. Он плотно стоит на двух ногах, и лишь левая чуть согнута в колене. Ступни неподвижны, будто ботинки приклеены к площадке. Руки сжимают ружье так сильно, словно стрелок боится, что его вырвут при первой же попытке расслабить мышцы.

Стрелок в огромном напряжении. И вот результат... Прево сразу отстал от Маттарелли на два очка.

Лейбингер тоже стоял как вкопанный. Его результаты были еще хуже.

Я остановился лишь на одном из приемов техники стендовой стрельбы - изготовке. А ведь этих приемов значительно больше. С каждым выстрелом спортсмен должен проделать целый ряд четких, предельно координированных движений. Это и поводка ружья, и прицеливание, и многое другое.

Взять хотя бы такой элемент стрельбы влёт, как выбор упреждения. Он требует целого комплекса знаний по физике, оптике, механике, умения быстро производить математические расчеты. И, конечно, надо слиться с ружьем. Никаких резких движений не должно быть. А это нелегко: ведь на траншейном стенде стрелок не знает, куда полетит мишень - влево, вправо или прямо вверх. Это зависит от того, какую кнопку нажмет оператор. Медлить же нельзя. Иначе мишень успеет выйти из зоны поражения. Чем дальше летит дробь, тем больше она рассеивается, и вероятность попадания становится меньше. Если медленно стреляешь - промахнешься. Очень быстро - будешь дергать оружие и тоже смажешь.

Вся хитрость в том, чтобы прицеливаться и быстро и плавно. И очень важно выбрать упреждение с выносом стволов в направлении предполагаемого полета глиняных голубей.

Я обычно начинаю движение ружьем вместе с подачей команды на выброс мишени. Мышцы сразу включаются в работу, и когда мишень в воздухе, мне уже не приходится преодолевать первоначальный инерционный момент, Я сразу начинаю сопровождать цель. При этом стараюсь в любой точке траектории тарелочки удерживать определенный просвет между ней и стволами. Собственно, это и есть линейное выражение упреждения. И вырабатывается оно в долгих тренировках.

Стрельба влёт - спорт, требующий быстрой и точной реакции и неразрывной связи зрения, слуха, деятельности нервной и мышечной систем. И хотя порой кажется, что исчерпаны все возможности, достигнут предел, все же резервы преодоления рекордных барьеров есть. Шагнуть дальше помогает вдумчивое изучение живой природы, повседневный поиск новых путей к достижению победы. Тем более что известно: если стрелок длительное время не ищет новых методов, скрупулезно придерживается прежних призов, у него заметно падают результаты.

Мне же не раз приходилось наблюдать за стрельбой таких спортсменов. Они добросовестно проводят пятичасовую тренировку, выстреливая до 200 патронов. И так на каждом занятии - монотонно, однообразно. Девиз их неизменен: чем больше будешь стрелять, тем скорее достигнешь вершин спортивного Олимпа. Но они забывают важнейшее требование: каждое занятие должно дать что-то новое в технике стрельбы, помочь вскрыть ошибку и устранить ее.

Тем более это важно теперь, когда стендовики научились поражать 297 тарелочек из 300. Всего лишь по одному промаху на каждую сотню мишеней. На первенстве Европы 1967 года в Чехословакии итальянец Кашьяно на траншейном стенде выбил 200 из 200. Новые методы стрельбы, творческие тренировки позволяют пройти и эти рубежи, шагнуть дальше.